Подпишитесь на рассылку и получите подарок! Видеозаписи докладов конференции «Непрерывное обучение детей и подростков»: цифровые навыки, тайм-менеджмент и изучение иностранных языков.

30.03.2020

Зуля Стадник о писательстве, сибирском холоде и театральной жизни сказок о летающих домах

Расскажите, с чего началось ваше писательство?

Я с детства сочиняла, мечтала стать писателем-странником, который путешествует по миру и рассказывает сказки за ночлег и еду. Но потом я забыла об этом и почти ничего не писала.

По-настоящему, всерьёз, мне захотелось писать сказки только после рождения дочери. Но не потому, что она просила историй. Солька, так зовут мою дочку, была еще слишком мала, чтобы о чем-то просить. Просто в тот момент я неожиданно для себя оказалась в тишине и пустоте. Все мои привычные занятия прекратились. Я перестала играть в театре, преподавать йогу, кататься на сноуборде, перестала спешить. Вместо этого я сажала Сольку в санки и шла гулять в лес. На протяжении нескольких месяцев моими единственными собеседниками были спящий ребенок, спящий зимний лес и безмолвно падающие снежинки.

И вот в этой тишине я вспомнила, как в детстве всё время что-то сочиняла, как болтала с деревьями и чертополохом, как мечтала стать писателем, когда вырасту.

В тот же вечер я написала первую строчку своей первой повести: «У второклассницы Люси Мошкиной было чувство, что ей чего-то не хватает».

Вы дописали эту повесть? И почему взяли именно школьную тему, а не малышовую?

Дописала. Но писала я её целый год! По наивности я думала, что стоит только начать, как у меня сразу всё получится.

Но на самом деле я писала и вычеркивала, писала и вычеркивала, и так без конца. Та первая повесть стала моей писательской школой.

Она не малышовая, потому что я сочиняла её не для дочки, да и вообще не для детей какого-то определенного возраста. Я писала её для своего внутреннего ребёнка – ребёнка-мечтателя, ребёнка-писателя. И та второклассница Люся немного похожа на меня в детстве, в повести много автобиографических деталей.

Вы её опубликовали?

На мой взгляд, эта повесть не годится для издания в том виде, как она написана. Её надо сократить, сделать динамичнее и живее, но мне этого не хочется.

Я хочу эту первую повесть оставить такой, какая она есть, – для самой себя.

Важный момент для каждого писателя – перейти от писательства для себя к писательству для других, показывать свои произведения, выслушивать оценки. Как этот переход произошёл у вас?

Я целый год писала в условиях страшной секретности. О моём писательстве не знали ни родители, ни даже самые близкие друзья. Во-первых, потому что я обожаю всякие тайны, а во-вторых, потому что ещё не понимала, что из этого выйдет. Все бы спрашивали, что я там насочиняла, а я ещё мусолила свою единственную повесть.

В общем, я сидела в скорлупке как невылупившийся птенец и наслаждалась своим маленьким писательским мирком. Но постепенно я почувствовала себя увереннее, начала долбить клювом скорлупу и вылезать наружу: отправлять свои первые рассказы на конкурсы, публиковаться в журналах и сборниках, ездить на семинары для детских писателей.

Писательский мир снаружи оказался ещё чудеснее, главным образом потому, что подарил мне дружбу с прекрасными людьми – такими же, как я, детскими авторами.

Главные действующие лица вашей книги «Крыши летят! Сказки переулка Строителей» – двухэтажные дома. Это куда менее привычные персонажи, чем, к примеру, говорящие зверушки. Как вам пришла в голову такая идея?

Первая история из цикла «Сказки переулка Строителей» получилась у меня почти что случайно. На одном из сайтов объявили литературный конкурс на тему «Дом», и я написала сказку для него. Помню, в тот момент у меня было очень прыгучее, приподнятое настроение – и дома тоже поднялись и полетели. На море! Тогда в нашем суровом сибирском городе наступала осень, и полететь к тёплому шумному морю хотелось хотя бы в сказке.

А потом я так сдружилась со своими двухэтажными домиками, что стала часто «навещать» переулок Строителей, чтобы получить совет или подумать о чём-то. Там, в сказочном переулке, мне было легче осмыслять действительность. Может быть, я даже в большей степени писала эти сказки для себя, чтобы понять нечто важное, заботившее меня в то время.

Что касается необычности персонажей, то мне кажется, что одушевить дома – это вполне естественно, потому что сами они очень похожи на людей. Там, за толстыми кирпичными или бетонными стенами, всегда что-то происходит, идёт неведомая жизнь, которую мы можем только слегка разглядеть через окна. Так же и люди – каждый из нас живёт своей внутренней жизнью, о которой другие могут лишь догадываться.

В вашем родном городе Тобольске есть подобные переулки с двухэтажными домами?

Да-да, есть! В Нижнем посаде (так называется подгорная часть нашего города) их очень много – двухэтажных и трехэтажных. Есть совсем новенькие дома, а есть и старые – кое-какие из них разрушены или находятся в ветхом состоянии, а некоторые отреставрированы.

Мой воображаемый переулок явно из Нижнего посада. Я обожаю бывать в этом районе – там тихие, волшебные заросли и пустынные улицы со старыми церквушками.

Как повлияла публикация сказок на вашу жизнь и отношение окружающих?

Мои друзья и близкие радуются за меня и гордятся. Меня это очень вдохновляет.

Мы знаем, что на радио и в театре вышли постановки.

Да, одна из «Сказок переулка Строителей» была поставлена на белорусском радио «Гомель+». А недавно две моих истории – одна тоже о домах, а вторая из книги «Детский сад на колесиках – прозвучали и в эфире Детского радио. 

А впервые «Сказки переулка Строителей» зажили своей собственной жизнью в стенах Тобольского колледжа искусств. Их взяли для учебной работы по сценической речи на театральном отделении.

А потом состоялась и постановка в Свободном молодежном театре. Режиссёр предложил мне сделать кукольный спектакль. Это было довольно неожиданно: обычно куклы изображают животных и людей, а как будут выглядеть куклы-домики? Я была заинтригована. К моей радости, художник отлично справился с задачей, дома «ожили»: у них шевелились трубы, антенки, они разговаривали, распахивая двери.

Мне посчастливилось наблюдать за процессом создания, поскольку я сама играла в СМТ. Сценарий был написан на моих глазах, я видела, как из гипсокартона делали героев, как записывали голоса. Я даже озвучила реплики одного из героев. Спектакль мне очень понравился, он был похож на яркий добрый оживший мультфильм.

Расскажите подробнее об этом театре. Как вы в нём оказались и стали актрисой?

Свободный молодежный театр – это маленький прекрасный мир, который создают замечательные и увлечённые люди.

Большинство актёров в театре – студенты театрального факультета Тобольского колледжа искусств или его выпускники. Я и сама училась в этом колледже до последнего курса, но диплом защищать не стала.

Помещение у театра небольшое, в нём всего пятьдесят посадочных мест. Но зато такое пространство помогает находить интересные решения, включать зрителей в процесс, создавать камерную обстановку. В общем, как говорит дом номер Восемь, один из героев «Сказок из переулка Строителей»: «Хорошо, что театр маленький, ведь он легко помещается внутри».

Если театр – это больше хобби, то в чём состоит ваша повседневная работа?

Я инструктор по йоге, веду занятия для детей и взрослых, а также специальные занятия, на которых мамы с малышами играют и тренируются вместе.

Ещё я руковожу литературной студией, где дети и подростки учатся фантазировать и писать рассказы.

Эти занятия как-то сказываются на вашем писательстве, помогают лучше понимать детей, подмечать какие-то ситуации, сюжеты?

Мне кажется, во мне есть какие-то струнки, которые настроены на детей. Я люблю наблюдать за ними, вдохновляюсь от общения.

Бывало, что реальные дети становились прототипами моих героев. Я веду дневник наблюдений, куда записываю случаи, которые меня насмешили или удивили. Но чаще всего сюжеты моих рассказов основываются не на отдельных реальных эпизодах, а на ощущении детства, открытости, озорства, естественной доброты – всём том, что есть в каждом ребёнке.

Расскажите, как была написана книга «Детский сад на колёсиках» и почему главными героями в ней стали именно машинки?

Сказки про экскаватора Клюшу я начала сочинять для своей дочки Сольки, когда она только-только пошла в садик.

Мне очень хотелось создать для неё образ детского сада как приятного места, в котором хорошо и весело. Чтобы она с радостью шла туда, училась дружить, слушалась воспитателей и была готова со мной на время расстаться.

Тогда Сольке было почти три года, и она обожала всё, что имело колёсики. Мне даже пришлось выучить популярные марки автомобилей. Мы с Солькой немало времени проводили возле машин, рассматривая их вдоль и поперёк. Дочка даже саму себя называла легковой машинкой, а меня – грузовиком. Поэтому я и выбрала героев, с которыми ей будет интереснее всего.

Я нашёптывала ей эти сказки перед сном. «Ещё, ещё! – просила Солька. – Про экскаватор! Только другую!» Приходилось придумывать новые. Некоторые я записала, и получилась целая книжечка.

Как у Сольки проходила адаптация? Ведь в настоящем детском саду не все преподаватели такие внимательные и справедливые, как Керосин Бензинович.

О, у нас всё совпало! У нас воспитательница хоть и без колёсиков, но совсем как Керосин Бензинович – такая же интеллигентная, мудрая и добрая. Дочка ходит в сад с удовольствием, у неё там есть друзья.

Эти сказки дали нам возможность не слишком навязчиво обсудить многие сложные вопросы. В сказках, конечно, всё решается быстрее, чем в жизни, но это вполне нормально. 

Помогли ли Сольке в реальной жизни уроки из сказок про машинки?

Хотя я и писала эти истории для Сольки, в действительности она совсем не похожа на главного героя – застенчивого Клюшу. Наоборот, у нее очень взрывной и независимый характер.

Вот, скажем, друзья в садике появились у неё далеко не сразу, но не из-за робости, а из-за того, что Солька самодостаточна. Она часто сидела и играла одна, а тех, кто навязывался, могла даже отпихнуть. Поэтому я старалась донести до нее, что друзья – это здорово, и ходить в садик весело как раз потому, что там можно найти хорошую компанию для игр. И постепенно она поняла, как важно играть и общаться с другими. Так и говорит: «Люблю встречать друзей!»

Теперь у неё есть подруга, с которой она так же неразлучна, как экскаватор Клюша с паровозом Шпунчиком.

Другой пример: моя дочка до сих пор очень разборчива в еде. То, что ей не нравится, не станет есть, даже если очень голодна. А ведь в садике дают всем всё одинаковое. Воспитатели говорили, что Солька почти ничего не ест. Поэтому одна из сказок в книжке про то, что Клюше не хватало сил, поскольку он отказался есть бензиновый супчик с морковкой. Нужно было показать причинно-следственную связь. На дочку воздействуют подобные логические доводы. Она часто размышляет вслух о том, как полезна та или иная еда, даже если речь о шоколадной конфете. «Мам, я же получила удовольствие, а удовольствие для нас полезно!»

Так или иначе, сказка помогла решить проблему с питанием хотя бы отчасти. По крайней мере морковку Солька с тех пор ест. А вот капусту – ни в какую, если только её хорошенечко не замаскировать.

А в садике возникали какие-то конфликтные ситуации?

Сказка про самосвал-забияку появилась как раз после того, как Солька стала драться в садике. Если её что-то злило, она могла укусить или треснуть в ответ. Мы с мужем люди миролюбивые, поэтому нас такое поведение ошеломляло и расстраивало. Мы были в растерянности и не знали, как сделать так, чтобы она не дралась и не обижала других детей.

В сказке самосвал Поршик понимает, что если он останется задирой, то с ним никто не захочет дружить, и ему от этого будет не очень-то весело. Это мне хотелось передать и Сольке: дружить с приветливым и добрым человеком куда приятнее, чем с тем, кто все время злится.

Не знаю, что именно повлияло на Сольку, но драки вскоре прекратились. Совсем без конфликтов, конечно, не обходится, но до стычек доходит крайне редко.

Иллюстратор книги Диана Лапшина и дизайнер Антонина Иващенко отметили, что наибольшее впечатление на них произвела сказка «Колёсики». Она тоже основана на реальных событиях?

Да, это, пожалуй, самая автобиографичная история из книжки. Я почти ничего не меняла, только вместо меня и дочки в сказке два экскаватора. И были мы не в магазине игрушек, а в магазине тканей, где Сольке понравилась одна из термонаклеек. Я была слишком расстроена бурной истерикой, которую она там устроила, и перед сном рассказала эту сказку.

Мне тяжелее переносить её слезы и крики, когда они происходят в общественных местах, на виду у других. И я хотела ей сообщить о своих чувствах. Мне кажется, она тогда меня поняла, и на неё эта история как-то повлияла. Впоследствии я несколько раз рассказывала эту сказку перед походами в магазин, и она действительно вела себя там прекрасно.

У вас получились не только обаятельные персонажи, но и мир, в котором они живут. Планируете ли вы дальше писать о летающих домах и Клюше с друзьями?

Вообще это чудесно, когда есть такое место, пусть не реальное, а воображаемое, где тебя ждут герои, с которыми ты давно сроднился.

Иногда не проходило и недели, как мне хотелось сочинить новую сказку про переулок Строителей. Это было так же приятно, как зайти поболтать в гости к старым друзьям. Но потом мне захотелось новой компании. Захотелось писать о других героях, и я стала сочинять новые сказки.

Только недавно я поняла, что соскучилась. Снова хочу зайти в переулок, послушать, о чём там гудят трубы и чему кивают крыши. И потому у меня уже есть несколько новых сказок о переулке Строителей.

А о том, чтобы сочинять новое про экскаватор Клюшу, я пока не задумывалась. Хотя, наверное, это отличная идея – написать продолжение, теперь уже про школу на колёсиках. К тому же  в новой сказке у подросшего экскаватора могут появиться маленькие сестрёнки и братишки.

В литературе есть такое понятие – сибирские писатели: Шишков, Распутин, Астафьев, Иванов. Они ассоциируется с чем-то суровым, величественным, как сама Сибирь. Вы детский писатель, но накладывает ли на ваше творчество какой-либо отпечаток жизнь в Сибири?

Я себя точно не ассоциирую с чем-то суровым и величественным. Наоборот, я маленькая, смешная и очень тёплая.

Хотя я и люблю свой сибирский город, всё равно никак не могу смириться с тем, что здесь так холодно. Я всегда стремлюсь найти в нем еще хоть капельку тепла. Например, зимой играю в догонялки с солнцем – иду по солнечной стороне улицы, убегаю от холодных теней, даже если так дольше идти.

Может, в моих рассказах тоже присутствует эта жажда тепла и солнца, которую можно утолить и в самый промозглый осенний день, если прийти туда, где тебя любят. Где все такие же дружные, как домики из переулка Строителей или машинки из детского сада на колёсиках.